ВОЛЕЙБОЛ НА СРЕТЕНКЕ

Стихи и музыка Юрия Визбора

А помнишь, друг, команду с нашего двора,            Am Dm E7 Am

Послевоенный — над верёвкой — волейбол,           Dm G7 C

Пока для секции нам сетку не украл                         E7 F (A7)

Четвёртый номер — Коля Зять, известный вор.                Dm E7 Am

А первый номер на подаче — Владик Копп,

Владелец страшного кирзового мяча,

Который, если попадал кому-то в лоб,

То можно смерть установить и без врача.

А наш защитник, пятый номер — Макс Шароль,

Который дикими прыжками знаменит,

А также тем, что он по алгебре король,

Но в этом двор его нисколько не винит.

Саид Гиреев, нашей дворничихи сын,

Торговец краденым и пламенный игрок.

Серега Мухин, отпускающий усы,

И на распасе — скромный автор этих строк.

         Да, такое наше поколение, —                                    G7 C

         Рудиментом в нынешних мирах,                      G7 C (E7)

         Словно полужёсткие крепления                       Am Dm

         Или радиолы во дворах.                                  E7 F (A7)

         Словно полужёсткие крепления                       Dm Am

         Или радиолы во дворах.                                  E7 Am

А вот противник — он нахал и скандалист,

На игры носит он то бритву, то наган:

Здесь капитанствует известный террорист,

Сын ассирийца, ассириец Лев Уран,

Известный тем, что, перед властью не дрожа,

Зверю-директору он партой угрожал,

И парту бросил он с шестого этажа,

Но, к сожалению для школы, не попал.

А вот и сходятся два танка, два ферзя,

Вот наша Эльба, встреча войск далёких стран:

Идёт походкой воровскою Коля Зять,

Навстречу — руки в брюки — Лёвочка Уран.

Вот тут как раз и начинается кино.

И подливает в это блюдо остроты

Белова Танечка, глядящая в окно, —

Внутрирайонный гений чистой красоты.

Ну что, без драки? Волейбол так волейбол!

Ножи отставлены до встречи роковой,

И Коля Зять уже ужасный ставит «кол»,

Взлетев, как Щагин, над верёвкой бельевой.

         Да, и это наше поколение, —

         Рудиментом в нынешних мирах,

         Словно полужёсткие крепления

         Или радиолы во дворах.

...Мясной отдел. Центральный рынок. Дня конец.

И тридцать лет прошло — о боже, тридцать лет! —

И говорит мне ассириец-продавец:

«Конечно, помню волейбол. Но мяса нет!»

Саид Гиреев — вот сюрприз! — подсел слегка,

Потом опять, потом отбился от ребят.

А Коля Зять пошёл в десантные войска,

И там, по слухам, он вполне нашёл себя.

А Макс Шароль — опять защитник и герой,

Имеет личность он секретную и кров.

Он так усердствовал над бомбой гробовой,

Что стал членкором по фамилии Петров.

А Владик Копп подался в городок Сидней,

Где океан, балет и выпивка с утра,

Где нет, конечно, ни саней, ни трудодней,

Но также нету ни кола и ни двора.

Ну, кол-то ладно, — не об этом разговор, —

Дай бог, чтоб Владик там поднакопил деньжат.

Но где найдёт он старый сретенский наш двор? —

Вот это жаль, вот это, правда, очень жаль.

Ну что же, каждый выбрал веру и житьё,

Полсотни игр у смерти выиграв подряд.

И лишь майор десантных войск Н.Н. Зятьёв

Лежит простреленный под городом Герат.

Отставить крики! Тихо, Сретенка, не плачь!

Мы стали все твоею общею судьбой,

Те, кто был втянут в этот несерьёзный матч,

И кто повязан стал верёвкой бельевой.

         Да, уходит наше поколение —

         Рудиментом в нынешних мирах,

         Словно полужёсткие крепления

         Или радиолы во дворах.

1983